16:38 Почему мы победили в войне? | |
Теперь то мы знаем, что никакой «исторический детерминизм» и «диалектический материализм» за нас не играли и за нашей спиной не стояли. Мы были один на один со страшным и смертельным врагом, который имел качества своих войск и экипировку на 10-15 лет превосходящие РККА. Этот враг мог уничтожить РККА, уничтожить наше Отечество и на наших обломках построить свой тысячелетний Рейх. Почему бы и нет? История знает множество примеров такого рода, когда хорошие и правильные были закатаны в бетон. Если присматриваться к цитатам и мемуарам, то можно было и в советское время кое о чем догадаться. Например, в середине 80-х была неожиданно показан цикл бесед Константина Симонова с Георгием Жуковым (снято было в 1966 году), в котором маршал на вопрос Симонова «Могли бы мы оставить Москву?» после небольшого молчания (надо помнить в каких условиях давалось интервью!) сказал: «Полной уверенности у меня не было». Оказывается с 6 по 13 октября юго-западное направление на столицу не прикрывалось, дорога на Москву была открыта. Такова была цена страшного поражения под Вязьмой, где в котле сгорело сразу 4 (четыре!) армии. Попал в Вяземский котел и мой дед и кое-что рассказывал об этом.
Произошло какое-то счастливое стечение обстоятельств, что немцы не ввели в эту пробоину все свои резервы. Плюс подвиг подольских курсантов и калужских работяг, которые создали у противника ощущение, что перед ними кто-то есть и надо перегруппироваться. Плюс шевеление окруженных под Вязьмой. Мой дед, например, вытянул счастливый билет, потому что выходил из окружения в полосе наступления «быстрого Гейнца» (Гудериана), который гнал свои таковые клинья вперед, оставляя позади рыхлые тылы (два педанта Гёпнер и Клюге убили или взяли в плен под самой Вязьмой практически всех). Свой орден Красного знамени дед получил за то, что отступая ночью небольшой группой наткнулись на расположение подразделения «Великая Германия» и атаковали лагерь врага в штыковую — такая была каша тогда в лесах между Брянском и Карачевым между 1 и 10 октября 1941 года. Тем не менее, октябрь был отличным месяцем для наступления, у немцев было еще два месяца до морозов. Москва вполне могла пасть. Маршал Жуков по сути подтвердил это. Как известно, после падения Москвы всё должно было падать как карточный домик, — немцы на это очень расчитывали. Война могла быть проиграна уже в октябре-ноябре. Например, именно в это время Япония колебалась куда наступать — и сразу после поражения немцев под Москвой (5 декабря) ударили по США (7 декабря). Если бы Москва пала, то вся махина японской машины — еще свежей и полной сил — навалилась бы на СССР. Кто дал бы за нашу судьбу в тот момент хотя бы полушку? В 1941 году мы отбились, Япония напала на США, война покатилась дальше. Могли бы мы проиграть войну в 1942 году? А давайте-ка прикинем ситуацию, скажем, на момент приказа № 227 — июль 1942 года. Забавно, но в СССР никто не знал содержание приказа № 227, а когда мы его прочитали в конце 80-х началась уже огалтелая либералистическая пропаганда в стиле «Огонька». Может настало время понять, в какой, извините Ж… была страна в тот момент? Одно из безусловных положений новой либеральной идеологемы — «СССР завалил немцев трупами». Откройте любую статью — «маленькая мужественная Германия (читай — Европа) воюет с ордами советских солдат числом чуть в 10 раз превоходящих немцев». Разумеется, немцы, воюют не числом, а уменьем, а орки… пардон, советские солдаты всё лезут и лезут… Кстати, этот образ так потом вдохновил Толкиена, что узнать в его Мордоре Советский союз, а в орках — русских советских людей весьма не сложно. Итак, вернемся к геополитической ситуации в июле 1942 года. Население СССР на 1939 года составляло 171 млн человек (как раз провели перепись). Присоединение западных областей Украины и Белорусии и Прибалтики добавило 16 миллионов. Всего на июнь 1941 год СССР имел примерно 196 млн населения. А что Германия? Германский рейх на 1941 год имел такой баланс:
Все присоединенные территории были почти абсолютно лояльны Рейху — немцы не присоединяли нелояльные территории (в последених они создавали протектораты). Цитата на этот счет:
От себя добавлю, что чехи получили даже в Рейхе прозвище «чудесные гномы Фюрера». Каждый третий танк Вермахта был произведен здесь, сейчас говорят о том, что в каждом немецком танке сидел механик водитель-чех. Всего в плен по итогам войны попало 70 тысяч чехов. Кроме того:
Вот такие они братушки. Сравните теперь с бандеровской Галицией и русофобской Прибалтикой, которая мгновенно перешла в полном составе на сторону врага. Такой прикуп получил СССР в 1939. Во Львове немцев встречали хлебом и солью:
В июле 1942 все эти торритории были нами потеряны и уже рьяно работали на немцев. В приказе № 227 Сталин (а текст готовил он лично) пишет:
Первое: у нас можно смело минусовать 70 миллионов. Если считать более точно, то расклад такой:
Итак примерно 125 миллионов людей. Но это еще не всё. Германия создала целую коалицию против СССР, к собственно силам Рейха мы должны прибавить непосредственных союзников немцев, большая часть из которых вело войну ТОЛЬКО с СССР и ни с кем больше. В сумме эта коалиция располагала такими силами:
СССР на самом деле также представлял собой такую коалицию. Теперь то мы уже можем сказать, что пресловутая «советская дружба народов» из прекрасной кареты Золушки превратились в тыкву. И можем более критично посмотреть на состав советской коалиции. Итак по 126 млн был расклад такой (только те, кто в 1942 не были под оккупацией — по переписи 1939 года):
Как оценить лояльность наших союзников? Константин Симонов приводит такой пример: в 1942 году в расположение наших частей вышла группа киргизов-красноармейцев, у каждого из которых висела табличка «Рус-иван! нам понравились твои солдаты, возвращаем тебе их обратно». Глум нациста понятен, Симонов не мог в своих дневниках взглянуть на этот факт иначе как прямолинейно по советски. А если сейчас на это взглянуть по другому? Эти солдаты были совершенно не боеспособны. Большая их часть не понимала зачем они здесь, за что воюют и почему должны умирать. Они бросали винтовку и бежали при первой же возможности. Сравнивать этот мобпотенциал с финами или с венграми — просто рука не поднимается. Может быть только где-то на уровне румына, да и то с натяжкой. Это если рассуждать неполиткорректно и честно. Далее. Мой дед служил в 194 горно-стрелковой дивизии (эта дивизия воевала всего три дня — 1 октября 1941 года она впервые вступила в бой, 3 октября её уже не существовало), которая квартировалась в пригороде Ташкента — городе Чирчике. Его семья жила в военном городке при части. Моя мамочка рассказывает, что выход за пределы части был строго запрещен — узбеки практиковали убийство командиров и солдат РККА, просто русских. Они откровенно ждали немцев, говорили «Немец придет, — урус резать будем». Казалось бы 194 дивизия формировалась в Узбекистане, но просматривая наградные листы (а сейчас это легко сделать через ресурс Подвиг народа) я вижу что на 10 русских фамилий награжденных приходится 1 узбекская фамилия. Примерная пропорция при формировании дивизии понятна. Вот так. Из песни слов не выбросишь. Подытожим: в июле 1942 года советская коалиция в составе 101 млн человек из великороссов и 25 млн из союзных республик стояла один на один против Третьего рейха 111 млн + ближайших союзников 80 млн + множество оккупированных территорий большинство из которых были умеренно лояльны примерно 200 млн (территории СССР, упоминаемые Сталиным, — 70 млн; а также Франция, Голландия, Бельгия, Дания, Болгария, Греция и другие европейцы). Над последними не стоит смеяться — ведь это были реальные рабочие руки, которые работали на Третий Рейх. 126 млн против 350-400 млн. Или, если выделять боевое ядро, борющееся на фронте: 126 млн советской федерации (из них 101 млн великороссов) против 191 млн немцев-венгров-финнов-румын (из них 111 немцев или более общо германцев). Вот такая математика получается. Спрашивается — могли ли мы закидать немцев трупами? Да это всё наоборот — Еврорейх мог нас закидать. Среди пленных, которых взяла РККА, каждой твари по паре на нашей планете. Даже 10 тысяч евреев затесалось, хотя когда в учебнике Филиппова был упомянут этот факт, — на учебник набросилась еврейская диаспора со всего мира. Но факт остается фактом: 10 тысяч евреев Красная армия взяла в плен с оружием в руках они воевали за венгерскую армию, а значит — за тысячелетний германский Рейх. Кстати, о наших союзниках в 1942 году. США и британцы терпели тяжелейшие поражения в Тихом океане. Цитата:
Могли нам помочь наглоскасы в 1942? Да нет конечно, они сами терпели тяжелые поражения. Кстати, пресловутый лендлиз в полный рост заработал ТОЛЬКО к концу 1942 — началу 1943 года. Вернемся к вопросу: могли ли мы проиграть войну? Могли. Скажу даже более — должны были проиграть. Никаких особенных ресурсов, которые можно было противопоставить врагу, у нас на тот момент уже не было. Мы стояли один на один против всё сокрущающей силы. Почему мы победили? Вот вопрос — вопросов! Не зря некоторые считают это чудом. Были ло у нас больше людей, чтобы закидать врага трупами? Нет! Было ли наше оружие лучше оружия врага? Нет. Какие-то образцы были лучше, какие-то хуже, — если в целом на 1942 год — то точно нет. Были ли наши генералы лучше немецких генералов? Нет, конечно! В мемуарах наших генералов честно указывается, что они учились в 1941-43 у немцев. Что остается то? Выскажу своё неполикорректное мнение. 1. Прежде всего, внутри великороссов в 1942 году сформировалось пассионарное ядро из людей, которые готовы были стоять на смерть ВНЕ ЗАВИСИМОСТИ от условий и хода войны. Вот в Первую мировую у русских такого пассионарного ядра не было, а тут оно случилось. Почему — это отдельный вопрос. Хорошо высказался по этому поводу Симонов, описывая свои ощущения по поводу приказа № 227: «было чувство, что мы будем сражаться до последнего, пусть даже придется отступать до Петропавловск-Камчатского, немец мог победить в этой войне только если убьет каждого из нас у последней черты столкнув в океан». Это так не по европейски! Хотя надо признать, немцы тоже достигали иногда такого уровня жертвенности, но точно не их союзники. Как только война чуть чуть покачнулась вся эта орда Третьего реха стала разбегаться. Но не немцы. Замечательный факт: так и не удалось создать какого-то подразделения из немцев, воюющих против Германии. А вот из русских против России — вполне удалось. Ну так я и не утверждаю что ВСЕ русские были едины в этой войне. Я утверждаю, что сформировалось большое ядро из пассионариев. Сколько их было? 20-30 млн? Не знаю. Но перегрызть эту кость немецкий хищник не смог. Именно они перетерпели немца в Сталинграде и под Курском — ключевые эпизоды войны. 2. Во главе СССР стоял И.В. Сталин. Мы же сейчас имеем полную информацию, — именно ИВ переставлял ВСЕ фигуры в этой войне, готовил тыл, производство оружия, мобпотенциал. Тысячи и тысячи заседаний к Кремле, на каждом из которых принималось в среднем верное решение (хотя ошибки были и у Сталина). Сумма верных решений, принятых Сталиным, уровень его управления и организации в сумме превосходили немецкую организацию и порядок. Когда вообще такое было в истории России, чтобы русские по порядку превосходили немца? А Сталин смог. Если бы во главе страны стоял среднестатистический Хрущев или Молотов, то нас бы сломали. У одного не было воли, а другого — ума. Ограничусь этими двумя пунктами, потому что все остальные уже вторично: оружие, припасы, организация производства и т. д. — это все лишь способы организации боевого ядра великорусских пассионариев гениальным умом Сталина. Кстати, символом пассионарного поколения русских победивших нацизм для меня с детства была фотография из книги «Воспоминания и размышления» Г. К. Жукова (издание 1969 года). Эта книга была для меня настольной. Жуков сам отбирал иллюстрации к своей книге, в том числе и эту фотографию неизвестного солдата. Эту фотографию я вынес в эпиграф. | |
|
| |
Дорогие друзья, прежде всего разрешите мне поздравить вас с 74 годовщиной Победы! Данное событие и участие сегодня в «Бессмертном полку» сподвигло меня поделиться некоторыми размышлениями на тему событий 1941-45 гг. Мысль первая. Давайте сразу с козырей: могли ли мы проиграть войну? Дело в том, что советский культ Победы (в целом правильный и здоровый) привел к такому неоднозначному выводу, которое в позднем СССР было широко распространено. Победа — есть закономерный итог превосходства советского социалистического строя над самой агрессивной формой капитализма — немецким нацизмом. В этом ракурсе Победы выглядела как чуть ли не неизбежная реализация закона природы, ну вот по закону тяготения Ньютона все тела притягиваются друг к другу, а в силу изначального идеологического и исторического превосходства СССР он победил в войне — ну что тут необычного? Марксистская диалектика! Как правило, конкретные слагаемые этого превосходства перечислялись: крепкая дружба народов СССР, плановая экономика, вера советских людей в свое социалистическое Отечество. В 80-е годы, когда я был подростком и находясь в центре этой идеологической машины, я часто задавал себе вопрос: если наша Победа была неизбежна и предопределена, то важна ли роль отдельных людей, военачальников, роль Сталина? Какая разница, кто руководит страной — Сталин или Ваня Пупкин, — если за нас играет само провидение, какая разница? Исторический детерминизм жеж! После распада СССР, однако, мы теперь можем критически пересмотреть прошлые положения. Чем мы сейчас и займемся. И первое, что можно уверенно сейчас утверждать: МЫ МОГЛИ ПРОИГРАТЬ ВОЙНУ!
| Всего комментариев: 0 | |